Лес проснулся
Славит лес Весну-царевну:
Звонко льется смех напевный
В глубине зеленой,
Над водой студеной.
Лесовик под дубом пляшет,
Свежей веткой буйно машет.
Вьются Водяницы,
Резвые сестрицы.
В волосах речные травы,
Грудь как пена, взор лукавый, –
Либо им весною
Тешится игрою!
Дед космач, седой, мохнатый,
Сел верхом на пень горбатый,
А яга-старуха
Что-то свищет глухо.
Всеми радость овладела:
В пышном блеске ночи белой
Роет царь болотный
Корень приворотный.
И колдует в тине зыбкой:
"Зачаруй, Весна, улыбкой
Все тропы лесные
И сердца людские!"
М. Пожарова
Ландыши
Дугою стебелёк,
И лист как одеяло...
А под дугой цветы,
Как капельки тумана...
Беззвучных колокольчиков
Волною аромат...
Весенней феей высажен
В лесу волшебный сад.
Т. Софинская
****
Пойдем за ландышами в лес,
Найдем волшебную полянку,
С тобою вместе спозаранку
Вдруг окунемся в мир чудес.
Какая радость!Что за краски!
Как весело ручьи звенят!
А запах ландышей меня
Уводит в мир волшебной сказки.
Пускай кончается весна,
И ландыши-начало лета.
Поляна сказок, где ты? где ты?
Да здесь же, в ландышах она.
Я принесу домой букет
И чудный аромат лесной.
Они останутся со мной,
Как феи сказочной привет.
*****
Лилейно-лёгкими перстами
Лелеет грудь Земли Апрель,
Любовно-лирными словами
Вливает в жилы сладкий хмель
И сладострастными руками
Влечёт на брачную постель.
В тиши лесной и густосмольной,
Танцуя с лёгким мотыльком,
Царь эльфов — радостный и вольный,
Коснулся ландыша крылом,
И — звон пролился колокольный
В весёлом сумраке лесном!
А. Тиняков
***
В цветах любви весна-царевна
По роще косы расплела,
И с хором птичьего молебна
Поют ей гимн колокола.
Пьяна под чарами веселья,
Она, как дым, скользит в лесах,
И золотое ожерелье
Блестит в косматых волосах.
А вслед ей пьяная русалка
Росою плещет на луну.
И я, как страстная фиалка,
Хочу любить, любить весну.
С. Есенин
Эхо и молчание
Осень срывала поблекшие листья
С бледных деревьев, ручей покрывала
Тонкою слюдой блестящего льда...
Грустный, блуждая в лесу обнаженном,
В чаще глубокой под дубом и елью
Мирно уснувших двух нимф я увидел.
Ветер играл их густыми власами,
Веял, клубил их зеленые ризы,
Нежно их жаркие лица лобзая.
Вдруг за горами послышался топот,
Лаянье псов и охотничьи роги.
Нимфы проснулись: одна за кустами,
Шумом испугана, в чащу сокрылась,
Робко дыханье тая; а другая,
С хохотом резким, с пригорка к пригорку,
С холма на холм, из лощины в лощину
Быстро кидалась, и вот, за горами,
Тише и тише... исчезла... Но долго
По лесу голос ее повторялся.
А. Майков 1840
Гусыня и Осел
Подслушав птичниц разговор,
Рыдая и дрожа,
Гусыня убежала в бор
От острого ножа.
И в ту же ночь осла прогнал
Хозяин со двора:
- Ты, - говорит, - ленивый стал,
Тебя сменить пора!
И вот однажды поутру,
Когда шиповник цвел,
Вдруг встретились в густом бору
Гусыня и Осел.
Он уступил дорогу ей
И, низко поклонясь,
Сказал:
- Сударыня, ей-ей,
Я счастлив встретить вас!
Но как сюда попали вы,
Не понимаю я?
Она ответила:
-Увы,
Горька судьба моя!
И рассказала все ему
Об участи своей.
И, сам не зная почему,
Он все поведал ей.
И стали сетовать они
На то, как жизнь тяжка,
Усевшись в молодой тени
Зеленого дубка.
И порешили вместе жить,
И вместе поживать,
Чтоб вместе радости делить
И горе горевать.
Проходит два иль три денька...
Задумались друзья:
Корысть не больно велика
От этого житья.
Гусыня плавает весь день
По озеркам лесным.
Осел стоит, укрывшись в тень,
Опять один-одним.
Гусыня принесет ему
Червей - таких больших.
Ослу же черви ни к чему,
Его тошнит от них.
Осел ночами тихо спит -
Устанет за день он.
Гусыня же во сне шипит
И спугивает сон.
Осел упрется и молчит -
Ни с места, хоть умри!
Гусыня бедная кричит:
- Га-га, заговори!
И наконец устал Осел
От этого житья.
"Пойду-ка, - думает Осел, -
К лесному гному я!"
И вот однажды поутру
(Еще шиповник цвел)
Пещеру отыскал в бору
И дверь толкнул Осел.
Она немного подалась
И настежь отперлась.
И вот стоит перед Ослом
Хозяин леса - гном.
Стоит веселый старичок -
Хозяин леса - гном,
Остроконечный колпачок
И мантия на нем.
Осел склонился до земли,
Потом пополз ползком:
- Хозяин леса, повели,
Чтоб стал я гусаком.
Гусыня у меня жена,
А я ослом рожден.
Но мне ослица не нужна,
В Гусыню я влюблен!
Нарвал шиповнику старик
И зелья наварил.
Перелистал десяток книг,
Потом заговорил:
- Ты выпей это зелье, друг,
Ударься о дубовый сук,
Умойся дома молоком
И станешь гусаком.
Благословляя старика,
Осел ревмя ревел.
Он зелье выпил. Для сука
Башки не пожалел.
Простился с мудрым стариком
И побежал за молоком.
Но не успел затихнуть бег
Счастливого Осла,
Гусыня, белая как снег,
К пещере подошла.
Она склонилась до земли
И начала шептать:
- Хозяин леса Повели
Ослицею мне стать.
Осла любить мне суждено
Навеки, навсегда.
За гусака я все равно
Не выйду никогда!
Хозяин леса неспроста
Потрогал колпачок,
Улыбка тронула уста,
И молвил старичок:
- Нарви шиповнику чуть-чуть,
Порань его шипами грудь,
Стань клювом прямо на восток,
Три раза окунись в поток,
И, обновленная водой,
Ослицей станешь молодой.
Прохладно сделалось в бору,
В ветвях сгустился мрак.
И повстречались ввечеру
Ослица и Гусак.
Превратностей своей судьбы
Не в силах одолеть,
Они стояли как столбы,
Мечтая околеть.
Они не знали, чем помочь,
Как избежать беды.
Они проплакали всю ночь,
До утренней звезды.
И вместе с утренним лучом
Опять помчались в бор.
И встретил их хозяин гном,
Взглянул на них в упор.
И пали на землю они:
- Хозяин! В добрый час
Обличье прежнее верни
Ты одному из нас!
И он ответил им, тая
Улыбку в щелках глаз:
- Нет! Колдовство мое, друзья,
Годится только раз.
Да! Вместе с вами я грущу,
Да! Вам не повезло!
Хотите, я вас превращу
В людей, куда ни шло!
Хозяин леса вскипятил
Три горьких корешка,
И в дровосека превратил
Большого гусака.
Потом перелистал одну
Из самых толстых книг,
И дровосеку дал жену
Веселый тот старик.
С тех пор года идут-плывут,
Века встают из мглы.
С тех пор среди людей живут
Гусыни и ослы.
Е. Благинина
Злючка-колючка
Жила-была елка
В дремучем бору.
Топорщилась колко
На свежем ветру.
Все елке неладно,
Как в басне - точь-в-точь, -
То слишком прохладно,
То жарко невмочь.
То, бедной, не спится-
Поспать не дают:
Противные птицы
Поют и поют!
Ну, словом, у елки
Покою - ни-ни...
К примеру, иголки-
На что ей они?
- Береза и ясень,
Осина и клен -
Наряд их прекрасен,
Мне нравится он!
А эти колючки
Я б сбросила вмиг!..
Вдруг к маленькой злючке
Подходит старик.
Идет старичок -
Мудрый, седенький гном.
Блестит колпачок
Островерхий на нем.
Он палочку к елке,
Смеясь, протянул,
Потрогал иголки,
На елку взглянул.
С усмешкой во взоре
Глядит на нее:
- Исполнится вскоре
Желанье твое!
Заря золотая
Взошла в небеса,
И елочка злая
Открыла глаза.
Глядит - не колючки
На ветках торчат,
Нет, новый на злючке
Чудесный наряд:
Зеленый-зеленый,
Душистый, сквозной...
- Осины и клены,
Любуйтеся мной!
Глядите, березы,
На дивный убор!.. -
Вдруг белые козы
Пришли в этот бор.
Листву увидали
У самой земли,
И все обглодали,
И тотчас ушли.
Все птицы, все звери
Столпились вокруг:
- От этой потери
Очнешься ли, друг?
Какая досада!..
А елка в ответ:
- Мне листьев не надо,
Не жалко их, нет!
Я б очень хотела
Убор из стекла,
Тогда бы я смело
Гордиться могла!
Вот елка проснулась,
Как водится, зла.
Проснулась, встряхнулась
И вдруг обмерла:
Цветные подвески,
На ветках звеня,
Качаются в блеске
Горячего дня.
И крикнула елка:
- Смотрите же все;
Завидуйте все
Небывалой красе!
Вдруг в туче ползучей
Огонь заблестел,
И вихорь шатучий
На лес налетел.
Все вздулось, намокло,
Гремя, потекло,
И хрупкие стекла
Снесло-унесло.
А елке неймется:
- Ну что ж, - говорит, -
У гнома найдется
Одеж, - говорит.
Стекло ведь блестело
Не той красотой.
Я б очень хотела
Наряд золотой!
Вот елка проснулась,
Шурша и сердясь,
Проснулась, очнулась,
И...и... затряслась:
На солнышке ярком,
Прекрасна, стройна,
Вся в золоте жарком
Стояла она.
Кипит спозаранку,
Волнуется бор...
Меж тем на полянку
Вдруг выскочил вор.
Увидел он елку,
Сказал:
- Чудеса! -
И листья в кошелку
Сбирать принялся.
Работает споро,
Беднеет убор.
И вскоре с убором
Управился вор.
Кряхтит под кошелкою
Еле живой:
- С подобною елкой
Встречаюсь впервой!
А елочка,
Голые ветви клоня,
Сказала:
- Тяжелые
Дни у меня!
Я вам тихомолком
Сознаюсь, друзья,
По милым иголкам
Соскучилась я.
Их козы не гложут,
Их грозы не бьют,
И вор не тревожит
Их теплый уют.
Я плачу все чаще
По хвое родной...
И вышел из чащи
Хозяин лесной.
Идет старичок -
Мудрый, маленький гном.
Блестит колпачок
Островерхий на нем.
С усмешкой на злючку-колючку
Взглянул
И темную ручку
К ветвям протянул.
К иголке иголка
На ветви легла...
И сделалась елка
Такой, как была,
Зелененькой, стройной,
А нравом спокойной.
Живет она в старом,
Дремучем бору,
И тешит недаром
Собой детвору.
Е. Благинина
Словно сказочной книги страница
Лес открылся, листвою звеня.
Понимаю и зверя и птицу,
И они понимают меня.
Может быть, на тропинках звериных
В непроглядной лесной глубине
Вдруг избушка на ножках куриных
Неожиданно встретится мне.
Может, в этом краю, ненароком,
Избегая проезжих дорог,
Заблестит подрумяненным боком
Средь высокой травы колобок.
И нельзя мне в лесу заблудиться,
Хоть брожу от людей вдалеке.
Потому что и звери и птицы
На родном говорят языке.
В. Орлов
Лес
В том лесу белесоватые стволы
Выступали неожиданно из мглы,
Из земли за корнем корень выходил,
Точно руки обитателей могил.
Под покровом ярко-огненной листвы
Великаны жили, карлики и львы,
И следы в песке видали рыбаки
Шестипалой человеческой руки.
Никогда сюда тропа не завела
Пэра Франции иль Круглого Стола,
И разбойник не гнездился здесь в кустах,
И пещерки не выкапывал монах.
Только раз отсюда в вечер грозовой
Вышла женщина с кошачьей головой,
Но в короне из литого серебра,
И вздыхала и стонала до утра,
И скончалась тихой смертью на заре
Перед тем как дал причастье ей кюрэ.
Это было, это было в те года,
От которых не осталось и следа,
Это было, это было в той стране,
О которой не загрезишь и во сне.
Я придумал это, глядя на твои
Косы, кольца огневеющей змеи,
На твои зеленоватые глаза,
Как персидская больная бирюза.
Может быть, тот лес — душа твоя,
Может быть, тот лес — любовь моя,
Или может быть, когда умрем,
Мы в тот лес направимся вдвоем.
Н. Гумилёв
Баба-яга
Гулкий шум в лесу нагоняет сон—
К ночи на море пал сырой туман.
Окружен со всех с четырех сторон
Темной осенью островок Буян.
А еще темней – мой холодный сруб,
Где ни вздуть огня, ни топить не смей.
А в окно глядит только бурый дуб,
Под которым смерть закопал Кощей.
Я состарилась, изболелась вся—
Десять сот годов берегу ларец.
Будь огонь в светце – я б погрелася,
Будь дрова в печи – похлебала щец.
Да огонь – в морях мореходу весть,
Да на сотню верст слышен дым от лык…
Черт тебе велел к черту в слуги лезть,
Дура старая, неразумный шлык!
И. Бунин
Пригвожденный ужас
Давно я здесь в лесу — искатель счастья.
В душе моей столетние печали.
Я весь исполнен ужасом ненастья.
На холм взошел, чтоб лучше видеть дали.
Глядит с руин в пурпурном карлик вещий
с худым лицом, обросшим белым мохом.
Торчит изломом горб его зловещий.
Сложив уста, он ветру вторит вздохом.
Так горестно, так жалобно взывает:
«Усни, мечтатель жалкий,— поздно, поздно»…
Вампир пищит, как ласточка, шныряет
вокруг него безжизненно и грозно.
Ревут вершины в ликованье бурном.
Погасли в тучах горние пожары.
Горбун торчит во мгле пятном пурпурным.
На горб к нему уселся филин старый…
Молился я… И сердце билось, билось.
С вампирным карлом бой казался труден…
Был час четвертый Небо просветилось.
И горизонт стал бледно-изумруден.
Я заклинал, и верил я заклятью.
Молил творца о счастии безбурном.
Увидел вдруг — к высокому распятью
был пригвожден седой вампир в пурпурном.
Я возопил восторженно и страстно:
«Заря, заря!.. Вновь ужас обессилен!..»
И мне внимал распятый безучастно.
Вцепившись в крест, заплакал старый филин.
А. Белый
Змея
На промысел пошли два друга, два соседа,
И встретили в лесу морщинистого деда.
Казалось, он корой коричневой оброс
От пяток до седых взлохмаченных волос,
И только на лице сквозь узенькие щели
Глаза, как светляки зеленые, блестели,
- Идите стороной, - прошамкал он, - друзья,
Здесь в яме под сосной скрывается змея!
Сначала в сторону свернули оба друга,
Потом подумали: "А может, дед - хитрюга?
Он выдумал, что нам грозит змеиный яд,
Чтоб утаить от нас в лесу зарытый клад".
Немного подождав, они пробрались к яме
И стали землю рыть обеими руками,
Покуда не нашли под камнем, наконец,
Червонным золотом наполненный ларец -
Монеты старые, и кольца, и медали.
Соседи шепотом советоваться стали:
Как быть? Бесценный груз им не поднять двоим.
Позвать кого-нибудь? Делиться надо с ним...
Уйти и с лошадью сюда вернуться снова?
Но оба вспомнили про старика лесного.
Кто знает, что еще придумает хитрец!
Нет, пусть один из них постережет ларец,
Пока другой сосед пойдет дорогой краткой
И в лес воротится с телегой и лошадкой.
Вот прибежал сосед домой - в свое село -
И говорит жене: - Уж так нам повезло!
В лесу нашли мы клад. Готовь обед, не мешкай,
Сейчас за золотом отправлюсь я с тележкой.
Жаль, что сокровище не все досталось нам,
А поделить его придется пополам.
Ты начини, жена, пирог крысиным ядом,
Авось тогда одни мы завладеем кладом!..
Вот испекла жена отравленный пирог.
Перекрестился муж и вышел за порог.
А между тем другой сосед сидел у клада
И думал: "Ах, как жаль, что нам делиться надо!
Когда бы завладел я кладом целиком,
Построил бы я дом на берегу морском,
Лежал бы целый день на золотом песочке,
Женился б на княжне... Да нет, на царской дочке!
А если на двоих делить придется клад,
Мне дочка царская достанется навряд...
Замешкался в пути приятель мой, однако,
У денег я сижу, голодный как собака.
Ну, погоди, дружок! При мне мое ружье.
Свинец дарю тебе, а золото - мое!.."
И только скрип колес раздался из-за елки,
Он выстрелил в упор в соседа из двустволки.
Сосед упал ничком на землю у колес.
Убийца золото в телегу перенес,
Прикрыл соломою, потом дерюгой рваной
И вдруг нашел пирог, поджаристый, румяный.
Кусочек проглотил - и головой поник...
Недаром про змею рассказывал старик.
С. Маршак
У лукоморья дуб зелёный
Из поэмы "Руслан и Людмила"
У лукоморья дуб зелёный;
Златая цепь на дубе том:
И днём и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом;
Идёт направо - песнь заводит,
Налево - сказку говорит.
Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей;
Там лес и дол видений полны;
Там о заре прихлынут волны
На брег песчаный и пустой,
И тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,
И с ними дядька их морской;
Там королевич мимоходом
Пленяет грозного царя;
Там в облаках перед народом
Через леса, через моря
Колдун несёт богатыря;
В темнице там царевна тужит,
А бурый волк ей верно служит;
Там ступа с Бабою Ягой
Идёт, бредёт сама собой,
Там царь Кащей над златом чахнет;
Там русский дух... там Русью пахнет!
И там я был, и мёд я пил;
У моря видел дуб зелёный;
Под ним сидел, и кот учёный
Свои мне сказки говорил.
А. Пушкин
Читать полностью
Сказка леса
Из душистых веток сплетена завеса,
Не пускают ветра сосны к сердцу леса...
Там в тиши прохладной есть ручей журчащий,
Свежий и прохладный, чистый и блестящий...
И, пугливо прячась в травке побережной,
В тот ручей глядится ландыш белоснежный,
И хранит из веток крепкая завеса
Дремлющую сказку — сказку в сердце леса...
Г. Галина
Лесной царь
Кто скачет, кто мчится под хладною мглой?
Ездок запоздалый, с ним сын молодой.
К отцу, весь издрогнув, малютка приник;
Обняв, его держит и греет старик.
"Дитя, что ко мне ты так робко прильнул?"
"Родимый, лесной царь в глаза мне сверкнул:
Он в темной короне, с густой бородой".
"О нет, то белеет туман над водой".
"Дитя, оглянись, младенец, ко мне;
Веселого много в моей стороне:
Цветы бирюзовые, жемчужны струи;
Из золота слиты чертоги мои".
"Родимый, лесной царь со мной говорит:
Он золото, перлы и радость сулит".
"О нет, мой младенец, ослышался ты:
То ветер, проснувшись, колыхнул листы".
"Ко мне, мой младенец: в дуброве моей
Узнаешь прекрасных моих дочерей:
При месяце будут играть и летать,
Играя, летая, тебя усыплять".
"Родимый, лесной царь созвал дочерей:
Мне, вижу, кивают из темных ветвей".
"О нет, все спокойно в ночной глубине:
То ветлы седые стоят в стороне".
"Дитя, я пленился твоей красотой:
Неволей иль волей, а будешь ты мой".
"Родимый, лесной царь нас хочет догнать;
Уж вот он: мне душно, мне тяжко дышать".
Ездок оробелый не скачет, летит;
Младенец тоскует, младенец кричит;
Ездок погоняет, ездок доскакал...
В руках его мертвый младенец лежал.
Гете (перевод В. Жуковского)
Ландыши
Дугою стебелёк,
И лист как одеяло...
А под дугой цветы,
Как капельки тумана...
Беззвучных колокольчиков
Волною аромат...
Весенней феей высажен
В лесу волшебный сад.
Т. Софинская
****
Пойдем за ландышами в лес,
Найдем волшебную полянку,
С тобою вместе спозаранку
Вдруг окунемся в мир чудес.
Какая радость!Что за краски!
Как весело ручьи звенят!
А запах ландышей меня
Уводит в мир волшебной сказки.
Пускай кончается весна,
И ландыши-начало лета.
Поляна сказок, где ты? где ты?
Да здесь же, в ландышах она.
Я принесу домой букет
И чудный аромат лесной.
Они останутся со мной,
Как феи сказочной привет.
*****
Лилейно-лёгкими перстами
Лелеет грудь Земли Апрель,
Любовно-лирными словами
Вливает в жилы сладкий хмель
И сладострастными руками
Влечёт на брачную постель.
В тиши лесной и густосмольной,
Танцуя с лёгким мотыльком,
Царь эльфов — радостный и вольный,
Коснулся ландыша крылом,
И — звон пролился колокольный
В весёлом сумраке лесном!
А. Тиняков
***
В цветах любви весна-царевна
По роще косы расплела,
И с хором птичьего молебна
Поют ей гимн колокола.
Пьяна под чарами веселья,
Она, как дым, скользит в лесах,
И золотое ожерелье
Блестит в косматых волосах.
А вслед ей пьяная русалка
Росою плещет на луну.
И я, как страстная фиалка,
Хочу любить, любить весну.
С. Есенин
Эхо и молчание
Осень срывала поблекшие листья
С бледных деревьев, ручей покрывала
Тонкою слюдой блестящего льда...
Грустный, блуждая в лесу обнаженном,
В чаще глубокой под дубом и елью
Мирно уснувших двух нимф я увидел.
Ветер играл их густыми власами,
Веял, клубил их зеленые ризы,
Нежно их жаркие лица лобзая.
Вдруг за горами послышался топот,
Лаянье псов и охотничьи роги.
Нимфы проснулись: одна за кустами,
Шумом испугана, в чащу сокрылась,
Робко дыханье тая; а другая,
С хохотом резким, с пригорка к пригорку,
С холма на холм, из лощины в лощину
Быстро кидалась, и вот, за горами,
Тише и тише... исчезла... Но долго
По лесу голос ее повторялся.
А. Майков 1840
Гусыня и Осел
Подслушав птичниц разговор,
Рыдая и дрожа,
Гусыня убежала в бор
От острого ножа.
И в ту же ночь осла прогнал
Хозяин со двора:
- Ты, - говорит, - ленивый стал,
Тебя сменить пора!
И вот однажды поутру,
Когда шиповник цвел,
Вдруг встретились в густом бору
Гусыня и Осел.
Он уступил дорогу ей
И, низко поклонясь,
Сказал:
- Сударыня, ей-ей,
Я счастлив встретить вас!
Но как сюда попали вы,
Не понимаю я?
Она ответила:
-Увы,
Горька судьба моя!
И рассказала все ему
Об участи своей.
И, сам не зная почему,
Он все поведал ей.
И стали сетовать они
На то, как жизнь тяжка,
Усевшись в молодой тени
Зеленого дубка.
И порешили вместе жить,
И вместе поживать,
Чтоб вместе радости делить
И горе горевать.
Проходит два иль три денька...
Задумались друзья:
Корысть не больно велика
От этого житья.
Гусыня плавает весь день
По озеркам лесным.
Осел стоит, укрывшись в тень,
Опять один-одним.
Гусыня принесет ему
Червей - таких больших.
Ослу же черви ни к чему,
Его тошнит от них.
Осел ночами тихо спит -
Устанет за день он.
Гусыня же во сне шипит
И спугивает сон.
Осел упрется и молчит -
Ни с места, хоть умри!
Гусыня бедная кричит:
- Га-га, заговори!
И наконец устал Осел
От этого житья.
"Пойду-ка, - думает Осел, -
К лесному гному я!"
И вот однажды поутру
(Еще шиповник цвел)
Пещеру отыскал в бору
И дверь толкнул Осел.
Она немного подалась
И настежь отперлась.
И вот стоит перед Ослом
Хозяин леса - гном.
Стоит веселый старичок -
Хозяин леса - гном,
Остроконечный колпачок
И мантия на нем.
Осел склонился до земли,
Потом пополз ползком:
- Хозяин леса, повели,
Чтоб стал я гусаком.
Гусыня у меня жена,
А я ослом рожден.
Но мне ослица не нужна,
В Гусыню я влюблен!
Нарвал шиповнику старик
И зелья наварил.
Перелистал десяток книг,
Потом заговорил:
- Ты выпей это зелье, друг,
Ударься о дубовый сук,
Умойся дома молоком
И станешь гусаком.
Благословляя старика,
Осел ревмя ревел.
Он зелье выпил. Для сука
Башки не пожалел.
Простился с мудрым стариком
И побежал за молоком.
Но не успел затихнуть бег
Счастливого Осла,
Гусыня, белая как снег,
К пещере подошла.
Она склонилась до земли
И начала шептать:
- Хозяин леса Повели
Ослицею мне стать.
Осла любить мне суждено
Навеки, навсегда.
За гусака я все равно
Не выйду никогда!
Хозяин леса неспроста
Потрогал колпачок,
Улыбка тронула уста,
И молвил старичок:
- Нарви шиповнику чуть-чуть,
Порань его шипами грудь,
Стань клювом прямо на восток,
Три раза окунись в поток,
И, обновленная водой,
Ослицей станешь молодой.
Прохладно сделалось в бору,
В ветвях сгустился мрак.
И повстречались ввечеру
Ослица и Гусак.
Превратностей своей судьбы
Не в силах одолеть,
Они стояли как столбы,
Мечтая околеть.
Они не знали, чем помочь,
Как избежать беды.
Они проплакали всю ночь,
До утренней звезды.
И вместе с утренним лучом
Опять помчались в бор.
И встретил их хозяин гном,
Взглянул на них в упор.
И пали на землю они:
- Хозяин! В добрый час
Обличье прежнее верни
Ты одному из нас!
И он ответил им, тая
Улыбку в щелках глаз:
- Нет! Колдовство мое, друзья,
Годится только раз.
Да! Вместе с вами я грущу,
Да! Вам не повезло!
Хотите, я вас превращу
В людей, куда ни шло!
Хозяин леса вскипятил
Три горьких корешка,
И в дровосека превратил
Большого гусака.
Потом перелистал одну
Из самых толстых книг,
И дровосеку дал жену
Веселый тот старик.
С тех пор года идут-плывут,
Века встают из мглы.
С тех пор среди людей живут
Гусыни и ослы.
Е. Благинина
Злючка-колючка
Жила-была елка
В дремучем бору.
Топорщилась колко
На свежем ветру.
Все елке неладно,
Как в басне - точь-в-точь, -
То слишком прохладно,
То жарко невмочь.
То, бедной, не спится-
Поспать не дают:
Противные птицы
Поют и поют!
Ну, словом, у елки
Покою - ни-ни...
К примеру, иголки-
На что ей они?
- Береза и ясень,
Осина и клен -
Наряд их прекрасен,
Мне нравится он!
А эти колючки
Я б сбросила вмиг!..
Вдруг к маленькой злючке
Подходит старик.
Идет старичок -
Мудрый, седенький гном.
Блестит колпачок
Островерхий на нем.
Он палочку к елке,
Смеясь, протянул,
Потрогал иголки,
На елку взглянул.
С усмешкой во взоре
Глядит на нее:
- Исполнится вскоре
Желанье твое!
Заря золотая
Взошла в небеса,
И елочка злая
Открыла глаза.
Глядит - не колючки
На ветках торчат,
Нет, новый на злючке
Чудесный наряд:
Зеленый-зеленый,
Душистый, сквозной...
- Осины и клены,
Любуйтеся мной!
Глядите, березы,
На дивный убор!.. -
Вдруг белые козы
Пришли в этот бор.
Листву увидали
У самой земли,
И все обглодали,
И тотчас ушли.
Все птицы, все звери
Столпились вокруг:
- От этой потери
Очнешься ли, друг?
Какая досада!..
А елка в ответ:
- Мне листьев не надо,
Не жалко их, нет!
Я б очень хотела
Убор из стекла,
Тогда бы я смело
Гордиться могла!
Вот елка проснулась,
Как водится, зла.
Проснулась, встряхнулась
И вдруг обмерла:
Цветные подвески,
На ветках звеня,
Качаются в блеске
Горячего дня.
И крикнула елка:
- Смотрите же все;
Завидуйте все
Небывалой красе!
Вдруг в туче ползучей
Огонь заблестел,
И вихорь шатучий
На лес налетел.
Все вздулось, намокло,
Гремя, потекло,
И хрупкие стекла
Снесло-унесло.
А елке неймется:
- Ну что ж, - говорит, -
У гнома найдется
Одеж, - говорит.
Стекло ведь блестело
Не той красотой.
Я б очень хотела
Наряд золотой!
Вот елка проснулась,
Шурша и сердясь,
Проснулась, очнулась,
И...и... затряслась:
На солнышке ярком,
Прекрасна, стройна,
Вся в золоте жарком
Стояла она.
Кипит спозаранку,
Волнуется бор...
Меж тем на полянку
Вдруг выскочил вор.
Увидел он елку,
Сказал:
- Чудеса! -
И листья в кошелку
Сбирать принялся.
Работает споро,
Беднеет убор.
И вскоре с убором
Управился вор.
Кряхтит под кошелкою
Еле живой:
- С подобною елкой
Встречаюсь впервой!
А елочка,
Голые ветви клоня,
Сказала:
- Тяжелые
Дни у меня!
Я вам тихомолком
Сознаюсь, друзья,
По милым иголкам
Соскучилась я.
Их козы не гложут,
Их грозы не бьют,
И вор не тревожит
Их теплый уют.
Я плачу все чаще
По хвое родной...
И вышел из чащи
Хозяин лесной.
Идет старичок -
Мудрый, маленький гном.
Блестит колпачок
Островерхий на нем.
С усмешкой на злючку-колючку
Взглянул
И темную ручку
К ветвям протянул.
К иголке иголка
На ветви легла...
И сделалась елка
Такой, как была,
Зелененькой, стройной,
А нравом спокойной.
Живет она в старом,
Дремучем бору,
И тешит недаром
Собой детвору.
Е. Благинина
Словно сказочной книги страница
Лес открылся, листвою звеня.
Понимаю и зверя и птицу,
И они понимают меня.
Может быть, на тропинках звериных
В непроглядной лесной глубине
Вдруг избушка на ножках куриных
Неожиданно встретится мне.
Может, в этом краю, ненароком,
Избегая проезжих дорог,
Заблестит подрумяненным боком
Средь высокой травы колобок.
И нельзя мне в лесу заблудиться,
Хоть брожу от людей вдалеке.
Потому что и звери и птицы
На родном говорят языке.
В. Орлов
Лес
В том лесу белесоватые стволы
Выступали неожиданно из мглы,
Из земли за корнем корень выходил,
Точно руки обитателей могил.
Под покровом ярко-огненной листвы
Великаны жили, карлики и львы,
И следы в песке видали рыбаки
Шестипалой человеческой руки.
Никогда сюда тропа не завела
Пэра Франции иль Круглого Стола,
И разбойник не гнездился здесь в кустах,
И пещерки не выкапывал монах.
Только раз отсюда в вечер грозовой
Вышла женщина с кошачьей головой,
Но в короне из литого серебра,
И вздыхала и стонала до утра,
И скончалась тихой смертью на заре
Перед тем как дал причастье ей кюрэ.
Это было, это было в те года,
От которых не осталось и следа,
Это было, это было в той стране,
О которой не загрезишь и во сне.
Я придумал это, глядя на твои
Косы, кольца огневеющей змеи,
На твои зеленоватые глаза,
Как персидская больная бирюза.
Может быть, тот лес — душа твоя,
Может быть, тот лес — любовь моя,
Или может быть, когда умрем,
Мы в тот лес направимся вдвоем.
Н. Гумилёв
Баба-яга
Гулкий шум в лесу нагоняет сон—
К ночи на море пал сырой туман.
Окружен со всех с четырех сторон
Темной осенью островок Буян.
А еще темней – мой холодный сруб,
Где ни вздуть огня, ни топить не смей.
А в окно глядит только бурый дуб,
Под которым смерть закопал Кощей.
Я состарилась, изболелась вся—
Десять сот годов берегу ларец.
Будь огонь в светце – я б погрелася,
Будь дрова в печи – похлебала щец.
Да огонь – в морях мореходу весть,
Да на сотню верст слышен дым от лык…
Черт тебе велел к черту в слуги лезть,
Дура старая, неразумный шлык!
И. Бунин
Пригвожденный ужас
Давно я здесь в лесу — искатель счастья.
В душе моей столетние печали.
Я весь исполнен ужасом ненастья.
На холм взошел, чтоб лучше видеть дали.
Глядит с руин в пурпурном карлик вещий
с худым лицом, обросшим белым мохом.
Торчит изломом горб его зловещий.
Сложив уста, он ветру вторит вздохом.
Так горестно, так жалобно взывает:
«Усни, мечтатель жалкий,— поздно, поздно»…
Вампир пищит, как ласточка, шныряет
вокруг него безжизненно и грозно.
Ревут вершины в ликованье бурном.
Погасли в тучах горние пожары.
Горбун торчит во мгле пятном пурпурным.
На горб к нему уселся филин старый…
Молился я… И сердце билось, билось.
С вампирным карлом бой казался труден…
Был час четвертый Небо просветилось.
И горизонт стал бледно-изумруден.
Я заклинал, и верил я заклятью.
Молил творца о счастии безбурном.
Увидел вдруг — к высокому распятью
был пригвожден седой вампир в пурпурном.
Я возопил восторженно и страстно:
«Заря, заря!.. Вновь ужас обессилен!..»
И мне внимал распятый безучастно.
Вцепившись в крест, заплакал старый филин.
А. Белый
Змея
На промысел пошли два друга, два соседа,
И встретили в лесу морщинистого деда.
Казалось, он корой коричневой оброс
От пяток до седых взлохмаченных волос,
И только на лице сквозь узенькие щели
Глаза, как светляки зеленые, блестели,
- Идите стороной, - прошамкал он, - друзья,
Здесь в яме под сосной скрывается змея!
Сначала в сторону свернули оба друга,
Потом подумали: "А может, дед - хитрюга?
Он выдумал, что нам грозит змеиный яд,
Чтоб утаить от нас в лесу зарытый клад".
Немного подождав, они пробрались к яме
И стали землю рыть обеими руками,
Покуда не нашли под камнем, наконец,
Червонным золотом наполненный ларец -
Монеты старые, и кольца, и медали.
Соседи шепотом советоваться стали:
Как быть? Бесценный груз им не поднять двоим.
Позвать кого-нибудь? Делиться надо с ним...
Уйти и с лошадью сюда вернуться снова?
Но оба вспомнили про старика лесного.
Кто знает, что еще придумает хитрец!
Нет, пусть один из них постережет ларец,
Пока другой сосед пойдет дорогой краткой
И в лес воротится с телегой и лошадкой.
Вот прибежал сосед домой - в свое село -
И говорит жене: - Уж так нам повезло!
В лесу нашли мы клад. Готовь обед, не мешкай,
Сейчас за золотом отправлюсь я с тележкой.
Жаль, что сокровище не все досталось нам,
А поделить его придется пополам.
Ты начини, жена, пирог крысиным ядом,
Авось тогда одни мы завладеем кладом!..
Вот испекла жена отравленный пирог.
Перекрестился муж и вышел за порог.
А между тем другой сосед сидел у клада
И думал: "Ах, как жаль, что нам делиться надо!
Когда бы завладел я кладом целиком,
Построил бы я дом на берегу морском,
Лежал бы целый день на золотом песочке,
Женился б на княжне... Да нет, на царской дочке!
А если на двоих делить придется клад,
Мне дочка царская достанется навряд...
Замешкался в пути приятель мой, однако,
У денег я сижу, голодный как собака.
Ну, погоди, дружок! При мне мое ружье.
Свинец дарю тебе, а золото - мое!.."
И только скрип колес раздался из-за елки,
Он выстрелил в упор в соседа из двустволки.
Сосед упал ничком на землю у колес.
Убийца золото в телегу перенес,
Прикрыл соломою, потом дерюгой рваной
И вдруг нашел пирог, поджаристый, румяный.
Кусочек проглотил - и головой поник...
Недаром про змею рассказывал старик.
С. Маршак
У лукоморья дуб зелёный
Из поэмы "Руслан и Людмила"
У лукоморья дуб зелёный;
Златая цепь на дубе том:
И днём и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом;
Идёт направо - песнь заводит,
Налево - сказку говорит.
Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей;
Там лес и дол видений полны;
Там о заре прихлынут волны
На брег песчаный и пустой,
И тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,
И с ними дядька их морской;
Там королевич мимоходом
Пленяет грозного царя;
Там в облаках перед народом
Через леса, через моря
Колдун несёт богатыря;
В темнице там царевна тужит,
А бурый волк ей верно служит;
Там ступа с Бабою Ягой
Идёт, бредёт сама собой,
Там царь Кащей над златом чахнет;
Там русский дух... там Русью пахнет!
И там я был, и мёд я пил;
У моря видел дуб зелёный;
Под ним сидел, и кот учёный
Свои мне сказки говорил.
А. Пушкин
Читать полностью
Сказка леса
Из душистых веток сплетена завеса,
Не пускают ветра сосны к сердцу леса...
Там в тиши прохладной есть ручей журчащий,
Свежий и прохладный, чистый и блестящий...
И, пугливо прячась в травке побережной,
В тот ручей глядится ландыш белоснежный,
И хранит из веток крепкая завеса
Дремлющую сказку — сказку в сердце леса...
Г. Галина
Лесной царь
Кто скачет, кто мчится под хладною мглой?
Ездок запоздалый, с ним сын молодой.
К отцу, весь издрогнув, малютка приник;
Обняв, его держит и греет старик.
"Дитя, что ко мне ты так робко прильнул?"
"Родимый, лесной царь в глаза мне сверкнул:
Он в темной короне, с густой бородой".
"О нет, то белеет туман над водой".
"Дитя, оглянись, младенец, ко мне;
Веселого много в моей стороне:
Цветы бирюзовые, жемчужны струи;
Из золота слиты чертоги мои".
"Родимый, лесной царь со мной говорит:
Он золото, перлы и радость сулит".
"О нет, мой младенец, ослышался ты:
То ветер, проснувшись, колыхнул листы".
"Ко мне, мой младенец: в дуброве моей
Узнаешь прекрасных моих дочерей:
При месяце будут играть и летать,
Играя, летая, тебя усыплять".
"Родимый, лесной царь созвал дочерей:
Мне, вижу, кивают из темных ветвей".
"О нет, все спокойно в ночной глубине:
То ветлы седые стоят в стороне".
"Дитя, я пленился твоей красотой:
Неволей иль волей, а будешь ты мой".
"Родимый, лесной царь нас хочет догнать;
Уж вот он: мне душно, мне тяжко дышать".
Ездок оробелый не скачет, летит;
Младенец тоскует, младенец кричит;
Ездок погоняет, ездок доскакал...
В руках его мертвый младенец лежал.
Гете (перевод В. Жуковского)
