Стихи про сказочный лес

Лес проснулся Славит лес Весну-царевну: Звонко льется смех напевный В глубине зеленой, Над водой студеной. Лесовик под дубом пляшет, Свежей веткой буйно машет. Вьются Водяницы, Резвые сестрицы. В волосах речные травы, Грудь как пена, взор лукавый, – Либо им весною Тешится игрою! Дед космач, седой, мохнатый, Сел верхом на пень горбатый, А яга-старуха Что-то свищет глухо. Всеми радость овладела: В пышном блеске ночи белой Роет царь болотный Корень приворотный. И колдует в тине зыбкой: "Зачаруй, Весна, улыбкой Все тропы лесные И сердца людские!" М. Пожарова Ландыши Дугою стебелёк, И лист как одеяло... А под дугой цветы, Как капельки тумана... Беззвучных колокольчиков Волною аромат... Весенней феей высажен В лесу волшебный сад. Т. Софинская **** Пойдем за ландышами в лес, Найдем волшебную полянку, С тобою вместе спозаранку Вдруг окунемся в мир чудес. Какая радость!Что за краски! Как весело ручьи звенят! А запах ландышей меня Уводит в мир волшебной сказки. Пускай кончается весна, И ландыши-начало лета. Поляна сказок, где ты? где ты? Да здесь же, в ландышах она. Я принесу домой букет И чудный аромат лесной. Они останутся со мной, Как феи сказочной привет. ***** Лилейно-лёгкими перстами Лелеет грудь Земли Апрель, Любовно-лирными словами Вливает в жилы сладкий хмель И сладострастными руками Влечёт на брачную постель. В тиши лесной и густосмольной, Танцуя с лёгким мотыльком, Царь эльфов - радостный и вольный, Коснулся ландыша крылом, И - звон пролился колокольный В весёлом сумраке лесном! А. Тиняков *** В цветах любви весна-царевна По роще косы расплела, И с хором птичьего молебна Поют ей гимн колокола. Пьяна под чарами веселья, Она, как дым, скользит в лесах, И золотое ожерелье Блестит в косматых волосах. А вслед ей пьяная русалка Росою плещет на луну. И я, как страстная фиалка, Хочу любить, любить весну. С. Есенин Эхо и молчание Осень срывала поблекшие листья С бледных деревьев, ручей покрывала Тонкою слюдой блестящего льда... Грустный, блуждая в лесу обнаженном, В чаще глубокой под дубом и елью Мирно уснувших двух нимф я увидел. Ветер играл их густыми власами, Веял, клубил их зеленые ризы, Нежно их жаркие лица лобзая. Вдруг за горами послышался топот, Лаянье псов и охотничьи роги. Нимфы проснулись: одна за кустами, Шумом испугана, в чащу сокрылась, Робко дыханье тая; а другая, С хохотом резким, с пригорка к пригорку, С холма на холм, из лощины в лощину Быстро кидалась, и вот, за горами, Тише и тише... исчезла... Но долго По лесу голос ее повторялся. А. Майков 1840 Гусыня и Осел Подслушав птичниц разговор, Рыдая и дрожа, Гусыня убежала в бор От острого ножа. И в ту же ночь осла прогнал Хозяин со двора: - Ты, - говорит, - ленивый стал, Тебя сменить пора! И вот однажды поутру, Когда шиповник цвел, Вдруг встретились в густом бору Гусыня и Осел. Он уступил дорогу ей И, низко поклонясь, Сказал: - Сударыня, ей-ей, Я счастлив встретить вас! Но как сюда попали вы, Не понимаю я? Она ответила: -Увы, Горька судьба моя! И рассказала все ему Об участи своей. И, сам не зная почему, Он все поведал ей. И стали сетовать они На то, как жизнь тяжка, Усевшись в молодой тени Зеленого дубка. И порешили вместе жить, И вместе поживать, Чтоб вместе радости делить И горе горевать. Проходит два иль три денька... Задумались друзья: Корысть не больно велика От этого житья. Гусыня плавает весь день По озеркам лесным. Осел стоит, укрывшись в тень, Опять один-одним. Гусыня принесет ему Червей - таких больших. Ослу же черви ни к чему, Его тошнит от них. Осел ночами тихо спит - Устанет за день он. Гусыня же во сне шипит И спугивает сон. Осел упрется и молчит - Ни с места, хоть умри! Гусыня бедная кричит: - Га-га, заговори! И наконец устал Осел От этого житья. "Пойду-ка, - думает Осел, - К лесному гному я!" И вот однажды поутру (Еще шиповник цвел) Пещеру отыскал в бору И дверь толкнул Осел. Она немного подалась И настежь отперлась. И вот стоит перед Ослом Хозяин леса - гном. Стоит веселый старичок - Хозяин леса - гном, Остроконечный колпачок И мантия на нем. Осел склонился до земли, Потом пополз ползком: - Хозяин леса, повели, Чтоб стал я гусаком. Гусыня у меня жена, А я ослом рожден. Но мне ослица не нужна, В Гусыню я влюблен! Нарвал шиповнику старик И зелья наварил. Перелистал десяток книг, Потом заговорил: - Ты выпей это зелье, друг, Ударься о дубовый сук, Умойся дома молоком И станешь гусаком. Благословляя старика, Осел ревмя ревел. Он зелье выпил. Для сука Башки не пожалел. Простился с мудрым стариком И побежал за молоком. Но не успел затихнуть бег Счастливого Осла, Гусыня, белая как снег, К пещере подошла. Она склонилась до земли И начала шептать: - Хозяин леса Повели Ослицею мне стать. Осла любить мне суждено Навеки, навсегда. За гусака я все равно Не выйду никогда! Хозяин леса неспроста Потрогал колпачок, Улыбка тронула уста, И молвил старичок: - Нарви шиповнику чуть-чуть, Порань его шипами грудь, Стань клювом прямо на восток, Три раза окунись в поток, И, обновленная водой, Ослицей станешь молодой. Прохладно сделалось в бору, В ветвях сгустился мрак. И повстречались ввечеру Ослица и Гусак. Превратностей своей судьбы Не в силах одолеть, Они стояли как столбы, Мечтая околеть. Они не знали, чем помочь, Как избежать беды. Они проплакали всю ночь, До утренней звезды. И вместе с утренним лучом Опять помчались в бор. И встретил их хозяин гном, Взглянул на них в упор. И пали на землю они: - Хозяин! В добрый час Обличье прежнее верни Ты одному из нас! И он ответил им, тая Улыбку в щелках глаз: - Нет! Колдовство мое, друзья, Годится только раз. Да! Вместе с вами я грущу, Да! Вам не повезло! Хотите, я вас превращу В людей, куда ни шло! Хозяин леса вскипятил Три горьких корешка, И в дровосека превратил Большого гусака. Потом перелистал одну Из самых толстых книг, И дровосеку дал жену Веселый тот старик. С тех пор года идут-плывут, Века встают из мглы. С тех пор среди людей живут Гусыни и ослы. Е. Благинина Злючка-колючка Жила-была елка В дремучем бору. Топорщилась колко На свежем ветру. Все елке неладно, Как в басне - точь-в-точь, - То слишком прохладно, То жарко невмочь. То, бедной, не спится- Поспать не дают: Противные птицы Поют и поют! Ну, словом, у елки Покою - ни-ни... К примеру, иголки- На что ей они? - Береза и ясень, Осина и клен - Наряд их прекрасен, Мне нравится он! А эти колючки Я б сбросила вмиг!.. Вдруг к маленькой злючке Подходит старик. Идет старичок - Мудрый, седенький гном. Блестит колпачок Островерхий на нем. Он палочку к елке, Смеясь, протянул, Потрогал иголки, На елку взглянул. С усмешкой во взоре Глядит на нее: - Исполнится вскоре Желанье твое! Заря золотая Взошла в небеса, И елочка злая Открыла глаза. Глядит - не колючки На ветках торчат, Нет, новый на злючке Чудесный наряд: Зеленый-зеленый, Душистый, сквозной... - Осины и клены, Любуйтеся мной! Глядите, березы, На дивный убор!.. - Вдруг белые козы Пришли в этот бор. Листву увидали У самой земли, И все обглодали, И тотчас ушли. Все птицы, все звери Столпились вокруг: - От этой потери Очнешься ли, друг? Какая досада!.. А елка в ответ: - Мне листьев не надо, Не жалко их, нет! Я б очень хотела Убор из стекла, Тогда бы я смело Гордиться могла! Вот елка проснулась, Как водится, зла. Проснулась, встряхнулась И вдруг обмерла: Цветные подвески, На ветках звеня, Качаются в блеске Горячего дня. И крикнула елка: - Смотрите же все; Завидуйте все Небывалой красе! Вдруг в туче ползучей Огонь заблестел, И вихорь шатучий На лес налетел. Все вздулось, намокло, Гремя, потекло, И хрупкие стекла Снесло-унесло. А елке неймется: - Ну что ж, - говорит, - У гнома найдется Одеж, - говорит. Стекло ведь блестело Не той красотой. Я б очень хотела Наряд золотой! Вот елка проснулась, Шурша и сердясь, Проснулась, очнулась, И...и... затряслась: На солнышке ярком, Прекрасна, стройна, Вся в золоте жарком Стояла она. Кипит спозаранку, Волнуется бор... Меж тем на полянку Вдруг выскочил вор. Увидел он елку, Сказал: - Чудеса! - И листья в кошелку Сбирать принялся. Работает споро, Беднеет убор. И вскоре с убором Управился вор. Кряхтит под кошелкою Еле живой: - С подобною елкой Встречаюсь впервой! А елочка, Голые ветви клоня, Сказала: - Тяжелые Дни у меня! Я вам тихомолком Сознаюсь, друзья, По милым иголкам Соскучилась я. Их козы не гложут, Их грозы не бьют, И вор не тревожит Их теплый уют. Я плачу все чаще По хвое родной... И вышел из чащи Хозяин лесной. Идет старичок - Мудрый, маленький гном. Блестит колпачок Островерхий на нем. С усмешкой на злючку-колючку Взглянул И темную ручку К ветвям протянул. К иголке иголка На ветви легла... И сделалась елка Такой, как была, Зелененькой, стройной, А нравом спокойной. Живет она в старом, Дремучем бору, И тешит недаром Собой детвору. Е. Благинина Словно сказочной книги страница Лес открылся, листвою звеня. Понимаю и зверя и птицу, И они понимают меня. Может быть, на тропинках звериных В непроглядной лесной глубине Вдруг избушка на ножках куриных Неожиданно встретится мне. Может, в этом краю, ненароком, Избегая проезжих дорог, Заблестит подрумяненным боком Средь высокой травы колобок. И нельзя мне в лесу заблудиться, Хоть брожу от людей вдалеке. Потому что и звери и птицы На родном говорят языке. В. Орлов Лес В том лесу белесоватые стволы Выступали неожиданно из мглы, Из земли за корнем корень выходил, Точно руки обитателей могил. Под покровом ярко-огненной листвы Великаны жили, карлики и львы, И следы в песке видали рыбаки Шестипалой человеческой руки. Никогда сюда тропа не завела Пэра Франции иль Круглого Стола, И разбойник не гнездился здесь в кустах, И пещерки не выкапывал монах. Только раз отсюда в вечер грозовой Вышла женщина с кошачьей головой, Но в короне из литого серебра, И вздыхала и стонала до утра, И скончалась тихой смертью на заре Перед тем как дал причастье ей кюрэ. Это было, это было в те года, От которых не осталось и следа, Это было, это было в той стране, О которой не загрезишь и во сне. Я придумал это, глядя на твои Косы, кольца огневеющей змеи, На твои зеленоватые глаза, Как персидская больная бирюза. Может быть, тот лес - душа твоя, Может быть, тот лес - любовь моя, Или может быть, когда умрем, Мы в тот лес направимся вдвоем. Н. Гумилёв Баба-яга Гулкий шум в лесу нагоняет сон- К ночи на море пал сырой туман. Окружен со всех с четырех сторон Темной осенью островок Буян. А еще темней – мой холодный сруб, Где ни вздуть огня, ни топить не смей. А в окно глядит только бурый дуб, Под которым смерть закопал Кощей. Я состарилась, изболелась вся- Десять сот годов берегу ларец. Будь огонь в светце – я б погрелася, Будь дрова в печи – похлебала щец. Да огонь – в морях мореходу весть, Да на сотню верст слышен дым от лык… Черт тебе велел к черту в слуги лезть, Дура старая, неразумный шлык! И. Бунин Пригвожденный ужас Давно я здесь в лесу - искатель счастья. В душе моей столетние печали. Я весь исполнен ужасом ненастья. На холм взошел, чтоб лучше видеть дали. Глядит с руин в пурпурном карлик вещий с худым лицом, обросшим белым мохом. Торчит изломом горб его зловещий. Сложив уста, он ветру вторит вздохом. Так горестно, так жалобно взывает: «Усни, мечтатель жалкий,- поздно, поздно»… Вампир пищит, как ласточка, шныряет вокруг него безжизненно и грозно. Ревут вершины в ликованье бурном. Погасли в тучах горние пожары. Горбун торчит во мгле пятном пурпурным. На горб к нему уселся филин старый… Молился я… И сердце билось, билось. С вампирным карлом бой казался труден… Был час четвертый Небо просветилось. И горизонт стал бледно-изумруден. Я заклинал, и верил я заклятью. Молил творца о счастии безбурном. Увидел вдруг - к высокому распятью был пригвожден седой вампир в пурпурном. Я возопил восторженно и страстно: «Заря, заря!.. Вновь ужас обессилен!..» И мне внимал распятый безучастно. Вцепившись в крест, заплакал старый филин. А. Белый Змея На промысел пошли два друга, два соседа, И встретили в лесу морщинистого деда. Казалось, он корой коричневой оброс От пяток до седых взлохмаченных волос, И только на лице сквозь узенькие щели Глаза, как светляки зеленые, блестели, - Идите стороной, - прошамкал он, - друзья, Здесь в яме под сосной скрывается змея! Сначала в сторону свернули оба друга, Потом подумали: "А может, дед - хитрюга? Он выдумал, что нам грозит змеиный яд, Чтоб утаить от нас в лесу зарытый клад". Немного подождав, они пробрались к яме И стали землю рыть обеими руками, Покуда не нашли под камнем, наконец, Червонным золотом наполненный ларец - Монеты старые, и кольца, и медали. Соседи шепотом советоваться стали: Как быть? Бесценный груз им не поднять двоим. Позвать кого-нибудь? Делиться надо с ним... Уйти и с лошадью сюда вернуться снова? Но оба вспомнили про старика лесного. Кто знает, что еще придумает хитрец! Нет, пусть один из них постережет ларец, Пока другой сосед пойдет дорогой краткой И в лес воротится с телегой и лошадкой. Вот прибежал сосед домой - в свое село - И говорит жене: - Уж так нам повезло! В лесу нашли мы клад. Готовь обед, не мешкай, Сейчас за золотом отправлюсь я с тележкой. Жаль, что сокровище не все досталось нам, А поделить его придется пополам. Ты начини, жена, пирог крысиным ядом, Авось тогда одни мы завладеем кладом!.. Вот испекла жена отравленный пирог. Перекрестился муж и вышел за порог. А между тем другой сосед сидел у клада И думал: "Ах, как жаль, что нам делиться надо! Когда бы завладел я кладом целиком, Построил бы я дом на берегу морском, Лежал бы целый день на золотом песочке, Женился б на княжне... Да нет, на царской дочке! А если на двоих делить придется клад, Мне дочка царская достанется навряд... Замешкался в пути приятель мой, однако, У денег я сижу, голодный как собака. Ну, погоди, дружок! При мне мое ружье. Свинец дарю тебе, а золото - мое!.." И только скрип колес раздался из-за елки, Он выстрелил в упор в соседа из двустволки. Сосед упал ничком на землю у колес. Убийца золото в телегу перенес, Прикрыл соломою, потом дерюгой рваной И вдруг нашел пирог, поджаристый, румяный. Кусочек проглотил - и головой поник... Недаром про змею рассказывал старик. С. Маршак У лукоморья дуб зелёный Из поэмы "Руслан и Людмила" У лукоморья дуб зелёный; Златая цепь на дубе том: И днём и ночью кот учёный Всё ходит по цепи кругом; Идёт направо - песнь заводит, Налево - сказку говорит. Там чудеса: там леший бродит, Русалка на ветвях сидит; Там на неведомых дорожках Следы невиданных зверей; Избушка там на курьих ножках Стоит без окон, без дверей; Там лес и дол видений полны; Там о заре прихлынут волны На брег песчаный и пустой, И тридцать витязей прекрасных Чредой из вод выходят ясных, И с ними дядька их морской; Там королевич мимоходом Пленяет грозного царя; Там в облаках перед народом Через леса, через моря Колдун несёт богатыря; В темнице там царевна тужит, А бурый волк ей верно служит; Там ступа с Бабою Ягой Идёт, бредёт сама собой, Там царь Кащей над златом чахнет; Там русский дух... там Русью пахнет! И там я был, и мёд я пил; У моря видел дуб зелёный; Под ним сидел, и кот учёный Свои мне сказки говорил. А. Пушкин Читать полностью Сказка леса Из душистых веток сплетена завеса, Не пускают ветра сосны к сердцу леса... Там в тиши прохладной есть ручей журчащий, Свежий и прохладный, чистый и блестящий... И, пугливо прячась в травке побережной, В тот ручей глядится ландыш белоснежный, И хранит из веток крепкая завеса Дремлющую сказку - сказку в сердце леса... Г. Галина Лесной царь Кто скачет, кто мчится под хладною мглой? Ездок запоздалый, с ним сын молодой. К отцу, весь издрогнув, малютка приник; Обняв, его держит и греет старик. "Дитя, что ко мне ты так робко прильнул?" "Родимый, лесной царь в глаза мне сверкнул: Он в темной короне, с густой бородой". "О нет, то белеет туман над водой". "Дитя, оглянись, младенец, ко мне; Веселого много в моей стороне: Цветы бирюзовые, жемчужны струи; Из золота слиты чертоги мои". "Родимый, лесной царь со мной говорит: Он золото, перлы и радость сулит". "О нет, мой младенец, ослышался ты: То ветер, проснувшись, колыхнул листы". "Ко мне, мой младенец: в дуброве моей Узнаешь прекрасных моих дочерей: При месяце будут играть и летать, Играя, летая, тебя усыплять". "Родимый, лесной царь созвал дочерей: Мне, вижу, кивают из темных ветвей". "О нет, все спокойно в ночной глубине: То ветлы седые стоят в стороне". "Дитя, я пленился твоей красотой: Неволей иль волей, а будешь ты мой". "Родимый, лесной царь нас хочет догнать; Уж вот он: мне душно, мне тяжко дышать". Ездок оробелый не скачет, летит; Младенец тоскует, младенец кричит; Ездок погоняет, ездок доскакал... В руках его мертвый младенец лежал. Гете (перевод В. Жуковского)